Через несколько дней мы будем в шестьдесят пятый раз отмечать победоносное окончание Великой Отечественной войны. Радость победы наполняет сердца наших людей. Одновременно 9 Мая – это день великой скорби, ведь в этот день мы вспоминаем всех, кто сложил голову в борьбе с фашизмом. Двадцать семь миллионов жизней советских людей унесла та страшная война. А сколько инвалидов, сколько солдатских вдов появилось после её окончания, сколько детей остались без отцов и даже без матерей! Великая Отечественная война перевернула и поломала всю нашу жизнь… Я считаю себя счастливым человеком, потому что, пройдя через эту кровавую мясорубку, остался жив.
В 1941 году я окончил семь классов школы. Возможности учиться дальше не было. Женщины и мы, подростки, заменили мужчин, ушедших воевать. Я в то время жил в небольшом посёлке в Тогульском районе. Из тридцати семей нашего посёлка ушли воевать с врагом 28 человек. Домой вернулись только 11 человек, причём четверо из них стали на войне инвалидами.
Редкая советская семья не понесла невосполнимые потери. Семью, в которой я рос, беда тоже не обошла стороной… Моего отца мобилизовали летом 1941 года. Дома у него остались семеро детей мал-мала меньше. Мне, старшему, тогда было 15 лет, а самый младший ребёнок родился у моих родителей в начале войны. Осенью 1942 года на имя нашей мамы по почте пришло страшное извещение – похоронка. В ней говорилось: «Ваш муж Одров В.П. в бою за Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 22 октября 1942 года. Похоронен под деревней Лазарево Ржевского района».
Позже мне стало известно, что бои на Ржевском участке фронта шли очень кровопролитные. Более ста тысяч наших воинов сложили головы под Ржевом, среди них и мой отец. Младшие дети даже не успели запомнить, каким он был…
Война шла своим чередом. В ноябре 1943 года меня призвали на срочную службу. Попал я в пехоту. Девять месяцев нас учили воевать с врагом, а в августе 1944 года отправили а Белоруссию, где тогда шли бои. Оттуда перебросили в Прибалтику, в распоряжение 3-го Прибалтийского фронта. Там меня определили телефонистом во взвод связи, так как у меня за плечами имелась школа-семилетка. Боевое крещение я получил, освобождая Ригу.
Затем нашу армию перевели в состав 1-го Прибалтийского фронта. Промозглая приморская осень, беспрерывные дожди, сделавшие дороги непроходимыми. Ни согреться, ни обсушиться, ни отдохнуть. Столько глины налипало на влажную шинель, что она становилась неподъёмной. Враг, прижатый к Балтийскому морю, яростно сопротивлялся. Это было самое трудное время, даже зимой в лютые морозы было легче.
В конце декабря нашу армию снова перебросили – на этот раз в Польшу, под Варшаву, а 14 января 1945 года началось одно из величайших сражений Великой Отечественной войны – Висло-Одерская операция. Наша 12-я гвардейская стрелковая дивизия в составе 1-го Белорусского фронта вступила в бой за освобождение Польши. Уже 17 января нами была полностью освобождена от фашистов Варшава.
Поляки относились к нам хорошо, мы свободно с ними общались. Они расспрашивали нас о том, из каких мы мест. Когда очередь дошла до меня, я честно ответил, что родом из Сибири. Поляки сильно удивились, некоторые даже ужаснулись, ведь Сибирь они знали как место, куда в царское время ссылали государственных преступников.
Полностью господствуя на земле и в воздухе, Красная Армия нанесла врагу сокрушительное поражение. Наши танковые части, разрезая линии обороны противника, быстро продвигались вперёд. Мы, пехотинцы, едва поспевали за танками. Враг на отдельных особо укреплённых участках попытался остановить наше наступление, но, боясь окружения, вынужден был отступать. Чтобы использовать благоприятную обстановку, мы не прекращали наступление ни днём, ни ночью. Ожесточённые бои сменялись тяжелейшими переходами, в основном в ночное время. Было очень тяжело физически, но моральный дух у нас был высоким – мы были молоды, люто ненавидели врага и знали, что наша победа над ним близка.
Двадцать восьмого января мы перешли польско-германскую границу и вступили на территорию врага. К тому времени фашистскую Германию уже покинули её союзники, воевавшие против СССР. Кроме того, с запада войска противника теснили наши союзники по антигитлеровской коалиции – американцы, англичане. Мирное немецкое население, запуганное геббельсовской пропагандой, бросая всё, уезжало, уходило на запад. После того, как советские войска форсировали реку Одер, уезжать было уже некуда.
Для меня Великая Отечественная война закончилась 25 апреля 1945 года, когда я был ранен. Победу встретил на пути из госпиталя в свою часть.
Я не описал ни одного боевого эпизода со своим участием, как будто их не было вовсе. Было, и немало. За девять месяцев пребывания на передовой, да ещё в пехоте, шансов уцелеть было не так уж и много. Мы, связисты, на пределе человеческих возможностей, постоянно рискуя собственной жизнью, обеспечивали бесперебойную телефонную связь между командным пунктом батальона и командирами рот.
Именно на фронте я утвердился в мысли, что у каждого человека своя судьба. Многие мои боевые товарищи получали ранения, погибали. На моих глазах был убит командир отделения, воевавший с первых дней войны. За участие в боях я был награждён медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина» и «За победу над Германией». На фронте меня приняли в комсомол.
Алексей Владимирович ОДРОВ, ветеран Великой Отечественной войны с. Зональное
В 1941 году я окончил семь классов школы. Возможности учиться дальше не было. Женщины и мы, подростки, заменили мужчин, ушедших воевать. Я в то время жил в небольшом посёлке в Тогульском районе. Из тридцати семей нашего посёлка ушли воевать с врагом 28 человек. Домой вернулись только 11 человек, причём четверо из них стали на войне инвалидами.
Редкая советская семья не понесла невосполнимые потери. Семью, в которой я рос, беда тоже не обошла стороной… Моего отца мобилизовали летом 1941 года. Дома у него остались семеро детей мал-мала меньше. Мне, старшему, тогда было 15 лет, а самый младший ребёнок родился у моих родителей в начале войны. Осенью 1942 года на имя нашей мамы по почте пришло страшное извещение – похоронка. В ней говорилось: «Ваш муж Одров В.П. в бою за Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 22 октября 1942 года. Похоронен под деревней Лазарево Ржевского района».
Позже мне стало известно, что бои на Ржевском участке фронта шли очень кровопролитные. Более ста тысяч наших воинов сложили головы под Ржевом, среди них и мой отец. Младшие дети даже не успели запомнить, каким он был…
Война шла своим чередом. В ноябре 1943 года меня призвали на срочную службу. Попал я в пехоту. Девять месяцев нас учили воевать с врагом, а в августе 1944 года отправили а Белоруссию, где тогда шли бои. Оттуда перебросили в Прибалтику, в распоряжение 3-го Прибалтийского фронта. Там меня определили телефонистом во взвод связи, так как у меня за плечами имелась школа-семилетка. Боевое крещение я получил, освобождая Ригу.
Затем нашу армию перевели в состав 1-го Прибалтийского фронта. Промозглая приморская осень, беспрерывные дожди, сделавшие дороги непроходимыми. Ни согреться, ни обсушиться, ни отдохнуть. Столько глины налипало на влажную шинель, что она становилась неподъёмной. Враг, прижатый к Балтийскому морю, яростно сопротивлялся. Это было самое трудное время, даже зимой в лютые морозы было легче.
В конце декабря нашу армию снова перебросили – на этот раз в Польшу, под Варшаву, а 14 января 1945 года началось одно из величайших сражений Великой Отечественной войны – Висло-Одерская операция. Наша 12-я гвардейская стрелковая дивизия в составе 1-го Белорусского фронта вступила в бой за освобождение Польши. Уже 17 января нами была полностью освобождена от фашистов Варшава.
Поляки относились к нам хорошо, мы свободно с ними общались. Они расспрашивали нас о том, из каких мы мест. Когда очередь дошла до меня, я честно ответил, что родом из Сибири. Поляки сильно удивились, некоторые даже ужаснулись, ведь Сибирь они знали как место, куда в царское время ссылали государственных преступников.
Полностью господствуя на земле и в воздухе, Красная Армия нанесла врагу сокрушительное поражение. Наши танковые части, разрезая линии обороны противника, быстро продвигались вперёд. Мы, пехотинцы, едва поспевали за танками. Враг на отдельных особо укреплённых участках попытался остановить наше наступление, но, боясь окружения, вынужден был отступать. Чтобы использовать благоприятную обстановку, мы не прекращали наступление ни днём, ни ночью. Ожесточённые бои сменялись тяжелейшими переходами, в основном в ночное время. Было очень тяжело физически, но моральный дух у нас был высоким – мы были молоды, люто ненавидели врага и знали, что наша победа над ним близка.
Двадцать восьмого января мы перешли польско-германскую границу и вступили на территорию врага. К тому времени фашистскую Германию уже покинули её союзники, воевавшие против СССР. Кроме того, с запада войска противника теснили наши союзники по антигитлеровской коалиции – американцы, англичане. Мирное немецкое население, запуганное геббельсовской пропагандой, бросая всё, уезжало, уходило на запад. После того, как советские войска форсировали реку Одер, уезжать было уже некуда.
Для меня Великая Отечественная война закончилась 25 апреля 1945 года, когда я был ранен. Победу встретил на пути из госпиталя в свою часть.
Я не описал ни одного боевого эпизода со своим участием, как будто их не было вовсе. Было, и немало. За девять месяцев пребывания на передовой, да ещё в пехоте, шансов уцелеть было не так уж и много. Мы, связисты, на пределе человеческих возможностей, постоянно рискуя собственной жизнью, обеспечивали бесперебойную телефонную связь между командным пунктом батальона и командирами рот.
Именно на фронте я утвердился в мысли, что у каждого человека своя судьба. Многие мои боевые товарищи получали ранения, погибали. На моих глазах был убит командир отделения, воевавший с первых дней войны. За участие в боях я был награждён медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина» и «За победу над Германией». На фронте меня приняли в комсомол.
Алексей Владимирович ОДРОВ, ветеран Великой Отечественной войны с. Зональное
