Увидев Александра, он разулыбался, как старого знакомого встретил:
– Привет-привет, Александр Николаевич! Ну что, собрались?
– Ага, на баулах уже сидим, – слегка грубовато ответил Александр.
– А что настроение такое? – радостно спросил новый жилец. – Понимаю, не вовремя мы, ну уж так получилось, извини!
Александр понял, что немного переборщил, и уже дружелюбно сказал:
– Ладно, не обращай внимания, нервишки… Давай, чего помочь? Ванёк, пошли поможем, – позвал он друга.
Мебель сразу в дом заносили. Александр и Иван таскали шкафы. И по мере того, как комнаты наполнялись чужой мебелью, дом становился чужим…
Работа помогла Александру отвлечься от тягучих мыслей, время полетело быстрей. Таскали с шутками-прибаутками. Новая хозяйка поставила стол возле крыльца и приготовила что-то вроде фуршета: сок в коробке, стаканы, порезанная колбаса, помидорчики, огурчики, консервы, бутылка.
Эмма с женой Ивана тоже помогали, таскали многочисленные коробки в дом.
Когда «КамАЗ» уехал и вещи были в доме, новая хозяйка пригласила за стол:
– Ну, помощники, давайте перекусим маленько.
Мужики, утирая пот со лба, подошли к столу.
– Саш, а Саш, – тихо обратилась к мужу Эмма, – такси подъехало, пошли вещи грузить.
Александра будто снегом с крыши осыпало. Как за воротник на спину. Новые соседи и Иван с женой начали таскать и грузить чемоданы в багажник легковушки.
Александр тоже принимал участие, но как во сне. Машинально брал вещи и подносил к машине. Таксист бойко укладывал их в багажник. Александр даже вёдра с крыльца попёр в такси. Остановили, отобрали, похохотали. А он не понял – из-за чего.
Потом Эмма подала Александру чистые вещи: брюки и рубаху:
– На, Саш, переоденься да умойся!
Александр голый по пояс долго хлюпался у рукомойника, который был прибит на стенке у гаража Ивана. Когда переодевался, подумал: «Как покойник одеваюсь – во всё чистое, сейчас вынос тела состоится».
У машины долго прощались, обнимались. Гармонист Пашка откуда-то объявился, заиграл: “Как родная меня мать провожала…”
Сели в машину. Таксист запустил двигатель, а Эмма сказала: «Ну, с Богом».
Александр оглянулся. Народ стоял, смотрел, Пашка играл на гармошке. Все такие разноцветные, родные… У Александра защипало в носу, как в детстве, когда хотелось плакать. Слёзы вот-вот собирались брызнуть из глаз. Он испугался, что сейчас дети увидят, как он плачет. Схватился за плечо таксиста:
– Стой, остановись!
Такси резко остановилось. Александр открыл дверь, собираясь выйти из машины.
Он плохо соображал, что делает. Бежал к своему бывшему дому, прятал лицо, слёзы уже катились из глаз. Стыдно было показать их. Забежал в ограду. Посмотрел на удивленных новых жильцов и метнулся в гараж. Там его встретили сумрачная пустота и родной до боли автомобильный запах.
Александр припал спиной к стене и опустился на корточки. Сердце как-то непривычно кувыркалось, дыхание прерывалось самопроизвольными всхлипами. Сколько времени прошло? Очнулся от того, что с улицы звала жена:
– Саш, поехали, что ты там забыл?
Александр встал, вытер слёзы рукавом рубахи. Перевёл дыхание, успокоился. Огляделся. Взгляд его остановился на полке, где лежали пассатижи. Они были совсем новые. Он купил их лет семь назад. Понравились. С разноцветными рукоятками. Металл хороший. Не пользовался ими. Берёг.
Александр схватил их, зажал в руке так, что побелели пальцы. Вышел из гаража. Новым жильцам показал пассатижи:
– Вот, чуть не забыл…
Спокойно уселся в такси. Показал всем инструмент.
– Тебе они зачем в Германии? – спросила жена.
– Вещь-то нужная, понадобится – и будем бегать искать по твоей Германии, – нашёл аргумент Александр. Больше его не спрашивали. А он всю дорогу держал пассатижи в руках…
Николай МОКШИН с. Буланиха
При использовании материалов сайта ссылка на автора и газету "За урожай" обязательна. Все права защищены. 2024
